Словенский нападающий: «В Бергамо это была любовь, мы переписывали историю. Гасперини помог мне преодолеть любые пределы, между тренировками меня тошнило»
Иосип Иличич рассказывает о себе через паузы, молчание и недосказанность. О том, что он пережил, говорят выражения его лица. Он отправляет «послания в бутылке» людям и местам, сыгравшим роль в его жизни, оставляя некоторые детали при себе. Он впервые приоткрыл завесу над мраком, который чуть не поглотил его, сидя в небольшой комнате стадиона «Бонифика» в Копере – города, где он решил начать все сначала в 37 лет, играя в словенской первой лиге.
Вопрос: Жозип, о завершении карьеры и речи быть не может.
«Я на самом деле думал об этом, но знаю директора и президента уже 25 лет. Когда они попросили меня помочь, я сразу согласился. Пока физически чувствую себя хорошо, хочу наслаждаться игрой».
Вопрос: Значит, завершишь карьеру в Словении?
«Да, она дала мне кусок хлеба. Я родился в Боснии, но ничего не помню оттуда. Мой отец умер, когда мне было полтора года. Я вырос с братом и мамой, которая научила меня бороться. Мои удары, моя левая нога – все это родилось на улице».
Вопрос: В Палермо тебя заметили первыми.
«Спортивный директор «Марибора» вызвал меня в кабинет после первого матча в Словении. «Мы тебя продали», — сказал он. «Куда?» — спросил я. «Мы ничего не можем тебе сказать». Я не знал, что сказать жене. Тогда речь шла о «Наполи». За два дня до ответного матча мне дали контракт на подписание. Там был флаг «Палермо». «А если я забью гол?» В итоге я забил и не праздновал».
Вопрос: Сабатини сказал, что его поразила твоя «биологическая грусть».
«Со стороны я кажусь сонным, в Бергамо меня называли «бабушкой», но я никогда не хочу проигрывать. Я говорю это даже своим дочерям. Чем больше меня бьют, чем больше оскорбляют, тем сильнее я становлюсь. Я выхожу и показываю, кто я такой. Я никогда не прятался».
Вопрос: В Палермо ты начал очень хорошо.
«У меня был отличный защитник: президент Дзампарини. Он был влюблен в мой футбол, как и в футбол Пасторе, Микколи, игроков, которые всегда показывали что-то особенное. Он защищал меня. Когда дела шли неважно, он приглашал меня домой, присылал за мной частный самолет и говорил, что нашел для меня правильного тренера. Через месяц он уже увольнял его. С той командой мы могли бы добиться гораздо большего».
Вопрос: Какими были годы во Флоренции?
«Сложными. Мне жаль это говорить, но с флорентийцами я покончил. Меня всегда критиковали, основываясь на том, сколько мне платили, но за четыре года я дважды был лучшим бомбардиром и лучшим ассистентом. Я был плох? Серьезно? Мы занимали четвертое место, и этого было недостаточно. Мы дошли до полуфинала Лиги Европы… и этого было недостаточно. Там же осталось сожаление о проигранном финале кубка. Тем не менее, у меня до сих пор есть дом во Флоренции, прекрасном городе. Иногда моя семья туда ездит».
Вопрос: Как появилась «Аталанта»?
«Я уже договорился с «Сампдорией», но за день до медицинского осмотра мне позвонил Гасперини. «Придешь играть за меня?» — спросил он. «Мистер, я еду в Геную, не могу». «Тебе позвонит Сартори, не волнуйся». Когда я сказал ему, сколько я буду зарабатывать, он ответил: «И что? В чем проблема?» Там я понял, что значит проводить сборы с Гасперини».
Вопрос: Расскажи о его подготовке.
«Между тренировками невозможно спать: ноги пульсируют, ты устал, тебя тошнит. Но он вбивает это тебе в голову, как никто другой. Если ты проходишь испытание на сборах – три недели двойных тренировок и кроссов по лесу – тогда ты понимаешь. Сколько матчей мы перевернули благодаря этой выносливости? Мы держались 90 минут, другие к 60-й минуте были вымотаны. Иногда с Гаспом возникали споры, но когда люди любят друг друга, они ссорятся».
Вопрос: Что представляла собой та «Аталанта»?
«Два года назад я встретил Паратичи в Лондоне. Он сказал мне, что у нас была атака, достойная скудетто. Тогда я все понял. Я, Папу, Муриэль, Пашалич… мы могли бы играть с закрытыми глазами и все равно забивать голы. То, что мы делали, не делал никто. Мы были сильны, волшебны. Два гола на «Энфилде», пять «Милану», пять «Парме». Той группе не хватило трофея. Мы сыграли в двух финалах Кубка Италии, но в финале 2019 года я как будто и не играл».
Вопрос: Рука Бастоса до сих пор вызывает у тебя раздражение?
«Я никогда не видел Перкасси таким разъяренным. Никогда. Это был пенальти и удаление. Я проиграл 4 финала, но тот остается худшим».
Вопрос: Перейдем к матчу «Валенсия» – «Аталанта». Самая прекрасная ночь в твоей жизни с четырьмя голами в Лиге чемпионов, перед тем как наступила тьма.
«Многие говорят мне: `Но если бы не случилось то, что случилось – COVID, депрессия и все остальное – куда бы ты дошел?`. Я не знаю, но мы бы вышли в финал Лиги чемпионов. Я был в такой форме, какой никогда не видел, и мы никого не боялись. Приезжает «Реал»? Хорошо, но покажите, что вы лучше нас. Такова была наша философия. И «Аталанта» в Валенсии изменила историю футбола. Мы стали примером. А тем временем мир начал останавливаться, гася свет…».
Вопрос: И ты тоже. Ты когда-нибудь думал, что не справишься?
«О личных вещах я не говорю. Мне предлагали деньги, чтобы рассказать мою историю, но детали я оставлю при себе».
Вопрос: Почему ты заболел?
«Я не знал, смогу ли вернуться играть, а когда ты заперт дома, начинаешь думать. Я провел 42 дня в Бергамо без своей семьи. Я страдал. Деньги, контракты – мне это больше не имело никакого значения. Мне было плохо. И слухи о моей жене причиняли мне боль».
Вопрос: Говорили, что она тебе изменила.
«Ничего более лживого. Но разве можно представить, что я мог бы найти свою жену с другим? Она получала невероятные оскорбления».
Вопрос: Почему ты не опроверг это?
«Меня бы спросили, что со мной, почему я больше не тот, кем был. Но семья, друзья и товарищи по команде знали правду».
Вопрос: Почему распространили этот слух?
«Потому что я был на пике, и обо мне ничего не было известно. Что-то должно было вылезти наружу. В конце концов, я вернулся домой. В Словении было так, будто COVID и не существовал, в то время как в Бергамо гробы везли на грузовиках. Ужасная картина. К тому же, за несколько лет до этого я пережил драму Астори, с которым играл годы во «Фиорентине». Это оставило след».
Вопрос: Гасперини, рассказывая о твоих испытаниях, расчувствовался. Какое впечатление это на тебя произвело?
«Это заставляет понять, каким я был и как себя чувствовал. И кем мы были вдвоем. Я не могу забыть, что он для меня сделал. В 2018 году я был госпитализирован с инфекцией. Я боялся не проснуться. Через неделю он сказал мне: «Жозип, вставай, нам нужно играть». «Мистер, я не могу стоять». «Мне все равно, будь на поле». Он сделал это и в Валенсии. После третьего гола я попросил замену, он проигнорировал меня, и я забил четвертый. Он подтолкнул меня за пределы тех лимитов, о которых я думал, что они у меня есть».
Вопрос: И Гасп также говорил, что в 2020 году ты был достоин «Золотого мяча».
«Что я могу сказать? Я никогда не говорю о себе, но я был в отличной форме. Не знаю, был ли я достоин «Реала», но в 2010 году в Палермо я впервые ступил в спортзал. Может быть, если бы я сделал это в 17 лет…».
Вопрос: Сколько команд тебя искали?
«С «Наполи» все было решено, я разговаривал с Анчелотти, но потом Перкасси все заблокировал. Мне звонили также «Милан» и «Болонья», с покойным Михайловичем. Но я не плачу: лучше быть главным героем в Бергамо, чем одним из многих в так называемом «большом» клубе».
Вопрос: Почему ты покинул «Аталанту»?
«Из-за сухожилий. Перепады веса были ужасными. Я уже не был таким, как прежде. Я пробовал уколы, лечение, но ничего не помогало. В 2022 году Мончи позвал меня в Севилью на два с половиной года по контракту, но я сказал ему, что больше не могу выдерживать такие темпы. В конце концов, я вернулся в «Марибор»».
Вопрос: Когда ты прощался с Бергамо, плакал?
«Мне было грустно, но в то же время я был рад вернуться домой после 12 лет. В 2023 году, когда болельщики приехали навестить меня в Марибор, я растрогался. Когда приближаешься к концу карьеры, начинаешь понимать, что ты сделал».
Вопрос: Был ли момент, когда ты подумал: «В Бергамо меня любили, как мало кого?»
«Когда я пошел смотреть матч «Аталанта» – «Реал Мадрид» в 2024 году. Я думал, люди забыли, но болельщики пели. Мне это сказал даже Модрич: «Ты не играл, но стадион был весь для тебя». Мы до сих пор общаемся с той группой, хотя и разбросаны по всему миру. Нам не хватило трофея, но я счастлив, что увидел, как «Аталанта» выиграла Лигу Европы в 2024 году. Когда у меня будет больше времени, я бы с удовольствием снова встретился со всеми. Мы творили безумные вещи. Действительно безумные…».
